Когда на следующее утро мальчик проснулся, выяснилось, что он лежит один посередине кровати. Подушка, как всегда, была у него под головой. Рядом никого. Он не спеша встал с постели и осмотрел комнату. На первый взгляд в ней ничего не изменилось. Стол – тот же, шкафы – те же, тот же торшер. Стрелки часов на стене показывали 6:20. Но мальчик знал: что-то здесь не так. Хотя с виду вроде ничего не изменилось, это было не то место, где он уснул прошлой ночью. Воздух, свет, звуки, запахи – все стало не таким, как раньше. Разница была едва уловима, другой бы и не заметил, но мальчик ее чувствовал. Он скинул одеяло и осмотрел себя. По очереди пошевелил пальцами. Все в порядке. С ногами тоже. Ничего не болит, не зудит, не чешется. Мальчик слез с кровати и пошел в туалет. Пописав, встал у умывальника, посмотрел в зеркало. Снял пижаму, взобрался на стул и оглядел свое незагорелое маленькое тело. Ничего необычного он не заметил.

И все же что-то было не так. Мальчику казалось, что его поместили в другую оболочку. Он еще не освоился как следует в своем новом теле. Было в нем нечто такое, что никак не вязалось с его натурой. Мальчик вдруг почувствовал себя беспомощным, ему захотелось крикнуть: «Мама!» Но голос пропал. Голосовые связки не слушались, сколько он их ни напрягал, не вызывали ни малейшего колебания воздуха. «Мама» – само это слово исчезло, испарилось, будто его больше не существовало в природе. Скоро, однако, мальчик понял, что на самом деле исчезло вовсе не слово.

13. Тайна исцеления госпожи М.

В таких явлениях, как повальная мода на экстрасенсорные методы лечения, которая охватила сейчас мир шоу-бизнеса, обычно виновата поднимаемая вокруг них шумиха, но подчас в происходящем оказываются замешанными и какие-то тайные организации.

Речь идет о 33-летней актрисе М. Десять лет назад она снялась во второстепенной роли в одном телесериале, получила признание, а вместе с ним – и ведущие роли на телевидении и в кино. Шесть лет назад М. вышла замуж за одного «дельца», у которого была крупная риэлторская фирма. Первые два года совместной жизни прошли нормально. Дела у ее мужа продвигались хорошо, да и она сама на артистическом поприще кое-чего добилась. Но потом начались проблемы с его побочным бизнесом – клубом на Роппонги и бутиком, открытыми на ее имя. Появились неоплаченные счета и долги, рассчитываться за которые формально должна была она. М. никогда не думала заниматься бизнесом, но мужу очень хотелось увеличить оборот, и он чуть не насильно заставил ее войти в дело. Поговаривали, что его кто-то втянул в аферу. В придачу ко всему у М. с самого начала не сложились отношения с родителями мужа.

Поползли слухи, что у супругов нелады. Скоро они разъехались, а два года назад развелись официально, уладив сначала проблему с долгами. После этого у М. началась депрессия; она почти перестала сниматься – ей требовалось постоянное лечение. По словам одного сотрудника студии, где работала актриса, после развода ее стали мучить тяжелые галлюцинации. Борясь с ними, М. принимала антидепрессанты, разрушившие ее здоровье. Дошло до того, что о ней как об актрисе стали говорить в прошедшем времени. «Она лишилась способности сосредоточиваться, без которой на съемочной площадке делать нечего. Все ее очарование куда-то пропало. Человек она по сути своей серьезный, поэтому много думала о том, что с нею происходит, и от этого ее психическое состояние становилось все хуже. Хорошо, что в финансовом плане все более-менее уладилось, и М. какое-то время могла жить, не думая о работе».

У М. была дальняя родственница – жена известного политика, бывшего министра. Эта особа любила актрису как родную дочь и пару лет назад познакомила ее с одной женщиной – экстрасенсом, у которой, как говорят, лечились всего несколько человек – все из высшего общества. М. по рекомендации родственницы почти год регулярно ходила к ней на сеансы, но как та ее лечила, никто не знает. Сама М. говорить об этом категорически отказывается. Но как бы то ни было, от постоянного общения с этой женщиной состояние М. стало улучшаться, и скоро она отказалась от антидепрессантов. Пропала неестественная отечность, волосы снова стали густыми, она вновь стала привлекательной. Наладилась и психика, и М. постепенно вернулась к артистической карьере. После этого она посчитала, что лечение на этом можно закончить.

Однако в этом году, в октябре, когда воспоминания о пережитом кошмаре уже рассеялись, старая болезнь вдруг ни с того ни сего вернулась. К несчастью, это случилось за несколько дней до начала серьезной работы, справиться с которой в таком состоянии было невозможно. М. связалась с лечившей ее женщиной и попросила повторить лечение. Но та почему-то сказала, что больше этим не занимается: «Извините, но я ничего не могу для вас сделать. Мне это больше не по силам. Впрочем, если вы обещаете хранить все в секрете, могу познакомить вас с одним человеком. Скажете кому-нибудь хоть слово – потом пожалеете. Понимаете?»

Женщина объяснила М., как добраться до места, где ее представили мужчине лет тридцати, с синим пятном на лице. За время сеанса он не произнес ни слова. Лечение оказалось «необычайно эффективным». Говорить, сколько было уплачено за сеанс, М. отказалась, но можно предположить, что «гонорар за консультацию» составил весьма значительную сумму.

Вот что известно о загадочном исцелении М. со слов ее «очень близкой подруги», заслуживающей доверия. Сначала актриса встретилась в одном отеле в центре города с юношей, который проводил ее на подземный VIP-паркинг, откуда они на «большой черной машине» отправились на место. Что касается методов лечения, то о них так и не удалось ничего узнать. М. сказала своей подруге: «У этих людей потрясающая энергетика, и если я нарушу слово, мне точно не поздоровится».

М. посетила то место всего один раз, и после этого приступы прекратились. Мы хотели расспросить саму М. о подробностях ее исцеления и о той таинственной женщине, но она, как и следовало ожидать, отказалась встречаться с нами. По словам одного информированного источника, эта «организация» обычно избегает контактов с людьми из шоу-бизнеса, предпочитая иметь дело с более закрытыми кланами политиков и финансистов, поэтому получить какую-то дополнительную информацию через наши связи в мире искусств пока не удалось…

14. Коротышка заждался

•

«Так просто вы от меня не отделаетесь»

•

Человек – не остров в океане

Девятый час… Становится уже совсем темно, когда я тихонько отворяю калитку на заднем дворе и ступаю на дорожку. Калитка такая узкая и низкая, что протиснуться в нее удается с большим трудом. Высотой она не больше метра, и ее так умело замаскировали в самом углу забора, что ни на взгляд, ни на ощупь не найдешь. Дорожка выступает из темноты в холодном белом свете ртутной лампы на фонаре во дворе дома Мэй Касахары.

Быстро закрыв за собой калитку, я торопливо шагаю по дорожке. В выстроившихся вдоль нее домах, за оградами, мелькают силуэты людей, сидящих в гостиных и столовых за ужином или перед телевизором, по которому крутят какие-то сериалы. Из кухонных окон и вытяжек плывут запахи еды. Паренек, приглушив звук, разучивает на электрогитаре какой-то быстрый пассаж. На втором этаже маленькая девочка сидит с серьезным видом у окна за столом и делает уроки. Где-то ссорятся муж с женой. Надрывается плачем ребенок. У кого-то звонит телефон. Дорожка переполняется реальностью, как сосуд – стекающей в него водой. Переполняется звуками. Запахами, образами, призывами и отзвуками.

Чтобы заглушить шаги, я ношу свои любимые теннисные тапочки. Идти надо не очень быстро, но и не слишком медленно. Важно не привлекать к себе внимания без надобности, не расслабляться и не дать затянуть себя в заполнившую все вокруг «реальность». Я помню здесь все уголки, все преграды и препятствия. Даже в темноте могу пройти по дорожке, ни на что не наткнувшись. Наконец подхожу к своему дому с тыла, останавливаюсь и, оглядевшись по сторонам, перемахиваю через невысокую стенку.